Архитектор Никита Явейн в 1994–2003 годах работал председателем Комитета государственного контроля, использования и охраны памятников истории и культуры (КГИОП) Санкт-Петербурга. В настоящее время руководит Архитектурной мастерской "Студия-44". Автор более 50 проектов, в том числе проекта реконструкции универмага "Большой Гостиный Двор", реставрации восточного крыла здания Главного штаба, района "Балтийская жемчужина", Ладожского вокзала, бизнес-центров "Невский, 38", "Атриум", "Линкор" и др.

А еще Никита Явейн – лауреат Государственной премии РФ, Заслуженный архитектор России, член-корреспондент Российской академии архитектуры и строительных наук, вице-президент Санкт-Петербургского союза архитекторов, профессор государственного академического института живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина.

– Никита Игоревич, вы по какую сторону баррикад? Вы ведь и современные проекты реализуете, и в КГИОП работали...

– Я всегда был архитектором. Пришел в КГИОП, об этом не жалею, при этом никогда не бросал (и этого не скрываю) архитектурную практику. Просто она была менее активной, чем сейчас. Я считаю, что практика мне помогала выбрать более взвешенную политику в той или иной ситуации. Опыт работы в КГИОП, в свою очередь, дал знание города, знание пружин, знание людей колоссальное – я бы его никогда не получил. Архитектору надо доказывать свою правоту – это его работа. Менеджерский опыт получил огромный, позволяющий сегодня управлять организацией больше 100 человек.

– К чему склоняетесь лично вы: сохранению исторического наследия или современной архитектуре?

– Больше трети наших заказов – это реконструкция исторических объектов.

– Реконструкция бывает разной...

– Хорошая реконструкция, образцовая. Эрмитаж, реконструкция восточного крыла Главного штаба – для меня это идеологически выверенная, классная вещь. Объем строительства – 70 тыс. м2, самый крупный объект в Европе. И бизнес-центр "Линкор" фактически тоже реконструкция – производственных руин "Дальсвязи". Мы объединили два корпуса, возведенных в 1969–1977 годах, – производственное здание и столовую, в центре расположили атриум, под "днищем" – паркинг. Я шел на то, что мне несвойственно, – на хай-тек и приемы, требующие сложных технологий. Увы, заказчики и подрядчики часто не справляются с такого рода работами. Здесь мы сразу ставили на сложную форму и сложные технологии.

– Столь экстравагантный объект не смутил заказчика?

– Конкурс был закрытым, проект вызвал много сомнений. Заказчик хотел, чтобы это было значимо, дорого, но спокойно и уравновешенно. Но уже сложившиеся отношения и доверие помогли нам выиграть этот конкурс. Изначально в здании предполагалось разместить штаб-квартиру ПСБ, но арендные ставки поднялись так высоко, что выгоднее оказалось сдавать.

– В связи с этим пришлось что-то переделывать?

– Бизнес-центр более универсален, чем офис конкретной компании. Но изменения в проекте были связаны не только с этим. Хотелось очень многого, получается очень немногое – так часто бывает в России. Заказчик начинает сам немножко проектировать и, планируя здание с высокими арендными ставками, экономит часто на строительстве. Но когда каждый месяц аренды "отбивает" половину стройки, можно позволить и недешевые материалы.
– Вы строго вписались в высотный регламент. Это принципиально?

– Можно сделать достаточно авангардные и активные вещи, не превышая регламент. Мы нарочно действовали в рамках 30 м, не разрушая силуэт застройки. Кажется, что фабричные трубы сзади стоящих заводов тоже мы построили. Это не мы. Соседние здания выше на 20 м, мы тоже могли сделать выше, но не сделали. И шли на это сознательно, где-то даже обманывая заказчика: выше будет дороже, хуже и пр.

– Каково на ваш взгляд, архитектурное будущее Петербурга?

– Я в прогресс не верю. Я не считаю, что чем дальше – тем лучше. Но и чем дальше – тем хуже тоже нет. Каждый город, как и человек, выбирает свою судьбу. Какую судьбу мы выберем – таким город и будет.

– А кто выбирает? Одни строительство разрешают, другие строят, третьи протестуют...

– Все по-разному строят, все по-разному протестуют. Совокупность трех элементов (инвесторы, администрация, общественность) и каких-то других – и происходит выбор. У человека тоже так: желудок хочет есть, голова говорит, что нельзя толстеть, рука сама тянется к еде. Как выберем судьбу, так и будет: то ли помрем от переедания, то ли ждет нас благородная старость. Сейчас, я думаю, большое перепутье, поворотная точка: куда повернется ситуация, туда и мы повернем.

Вероника Зубанова, dp.ru